Деятели
Ранжуров Цыремпил
Цыремпил Ранжуров, бурят ашебагатского рода, родился в улусе Сагаан Челутай, близ Кяхты, на самой границе Бурятии с Монголией.
Семья Ранжуровых была большая: семеро детей. Третьим сыном в семье был Цыремпил. Он окончил Шарагольскую станичную школу, после чего учился некоторое время в Тамирском 4-классном училище. Но был вынужден оставить учебу, т.к. родители не могли оплачивать учебу. Поэтому Цыремпил устроился работать у местных богатеев, где сполна познал эксплуатацию наемного труда в условиях отсутствия каких-либо правовых гарантий батрака. После батрачества он поехал искать лучшей доли в г. Кяхту.
В Кяхте он устраивается, не имея специальностей, простым разнорабочим. После этого переходит в артель, занимавшуюся строительством домов и прочих помещений купцам. Здесь, в Кяхте, Цыремпил Ранжуров установил контакты с местным отделением Забайкальского казачьего войска, члены которого взяли его как грамотного человека работать писарем.
Отметим, что работа писаря в то время была привлекательна своей «непыльностью» и некой приближенностью к служащим. Она, кроме всего, дала главное для ищущего молодого человека — вращение в широких кругах различных деятелей, в том числе с революционными взглядами. Это общение было своеобразным первым политическим университетом Цыремпила.
Как известно, человек, его убеждения и наклонности формируются средой, в которой он вращается в молодые годы. Отметим, что Кяхта в то время не была заштатным городком. Это был весьма заметный культурный центр Забайкалья. Здесь имелись реальное училище, гимназия, краеведческий музей и обширная библиотека с редкими изданиями. Следующая особенность Кяхты — в городе тайно действовал кружок революционно ориентированной молодежи. Цыремпил, уже настроенный на борьбу с царскими порядками, стал слушателем занятий этого кружка, которые вели, как правило, сосланные из центра оппозиционные деятели.
В 1904 г. Ц. Ранжуров был призван на военную службу. Ему повезло: профессия писаря помогла ему получить службу в штабе Забайкальского казачьего войска в Чите. Как писарю штаба ему открылись огромные возможности узнавать политические и военные действия целого государства, он был в курсе важнейших событий. В то время в стране и в крае ситуация была очень тяжелая. Шла русско-японская война, она тяжким бременем ложилась на плечи простого народа. Во всех городах и крупных поселках Забайкалья были устроены различные тыловые учреждения, лазареты и прочие заведения, так как Забайкалье было ближайшим тылом русско-японского фронта. Русские войска терпели поражение за поражением. Здесь, в Забайкалье, наглядно проявлялись последствия этих военно-политических поражений царизма, соответственно, возмущение местного населения и брожение среди солдат, заражавшее местное население.
Кровавое воскресенье 9 января 1905 г. эхом докатилось и до Забайкалья. Так начиналась первая русская революция против царизма. Революционный подъем оказал влияние и на Цыремпила. Товарищ его — казак Беломестнов вспоминал: в 1905 г. Ранжуров на рабочем митинге «был очень доволен, что рабочий класс так чутко относится к военным, а тем более к казакам... и что он постарается ходить почаще на митинги, чтобы больше приобрести знания для борьбы с самодержавием и нашим офицерством». Ранжуров был «запрограммирован» стать членом партии большевиков, что и произошло в 1905 г. Он участвует в работе Совета солдатских и казачьих депутатов, знакомится с находившимися в Чите после освобождения по манифесту профессиональными революционерами, выполняет его поручения.
Следующая политическая акция, в которую вмешался Ц. Ранжуров, также представляется закономерным делом растущего большевика-революционера. Он участвует в освобождении из Акатуевской каторжной тюрьмы матросов транспортного судна «Прут». Все, кто участвовал по заданию Читинского комитета РСДРП (б) в этой акции, а их было 27 человек, были арестованы и предстали перед судом. Суд приговорил их всех к расстрелу. По высочайшему повелению царя смертная казнь осужденных была заменена каторгой. Ранжурову смертная казнь была заменена 10 годами каторги. Наказание он отбывал в тюрьмах Нерчинска. Жизнь в тюремных застенках Нерчинска была ужасная, но Цыремпил вытерпел, более того, он там упорно занимался самообразованием. Так уж случилось, что и на каторге он оказался среди видных революционеров Сибири, наиболее известными из которых являлись А. Вагжанов, Е. Петров, В. Серов, В. Чащин и др. В тот бурный период развития революций именно царские тюрьмы-застенки, куда «собирали» оппозиционеров разных уровней и оттенков, являлись тем самым котлом, в котором формировалось и оттачивалось революционное ядро России. И Ранжуров состоялся как революционер «благодаря» тюрьме, т.е. общению с революционерами. П.Т. Хаптаев, историк-коммунист, даже делал вывод, что Ранжуров в тюрьме стал разбираться в сути классовой борьбы, в платформах различных политических движений и партий.
Полностью отбыв срок каторги, в 1914 г. Цыремпил Ранжуров был отправлен в ссылку. После свержения самодержавия политические ссыльные были амнистированы. Цыремпил вернулся в Бурятию, но вместо отдыха или трудоустройства он включается в политическую жизнь. Этот выбор рода деятельности доказывает верность определения историками Бурятии Ранжурова как профессионального революционера. Действительно, он занимался разъяснением политических вопросов, совместно с врачом С. Цибыктаровым пропагандировал решения съезда представителей Забайкальского казачьего войска о ликвидации сословия казачества как пережитка старины. Они приложили немало усилий, чтобы в июле 1917 г. провести съезд бурят-казаков Селенгинского и Троицкосавского уездов, который постановил «немедленно упразднить казачество с присоединением бывших казаков к бурятам-неказакам».
Победа буржуазно-демократической революции в феврале 1917 г. и свержение самодержавия стимулируют развитие революционно-демократического движения, в том числе национально-освободительного. В апреле 1917 г. съезд бурятских представителей Забайкалья и Иркутской губернии постановил организовать Центральный Бурятский национальный комитет (Бурнацком) как высший орган управления бурятами. Бурнацком добивался организации национально-государственного самоуправления бурят в пределах образовавшихся после февральской революции бурятских аймаков. Были созданы в аймаках аймачные национальные комитеты как структурные подразделения Бурнацкома.
Ц.Ранжуров как известный враг царизма и бурят по национальности вошел в состав Селенгинского аймачного комитета. Однако по вопросу решения национального вопроса в Бурятии в тот период боролись два течения. Первое, представленное Бурнацкомом и аймачными комитетами, выступало за сохранение и совершенствование созданных после Февральской революции бурятских национальных учреждений. Оно не отрицало возможность признания советской власти при сохранении без изменений бурятских учреждений. Другое понимание было у большевиков, в т.ч. у Ранжурова. Они выступали за безусловное признание советской власти, за создание единых Советов вместе с представителями народов, что на практике означало ликвидацию образовавшихся после Февраля бурятских национальных органов управления. Ц. Ранжуров выходит из состава Селенгинского аймачного комитета Бурнацкома. Ометим, что и иркутские коммунисты также в этот период выступали против концепции Бурнацкома по национальному вопросу. Эта ошибочная позиция большевиков, антибурятская в корне, была обусловлена слабой теоретической базой большевиков Байкальского региона, которая изменилась лишь благодаря вмешательству Ленина в сентябре-октябре 1920 г., принявшему по бурятам и калмыкам постановление Политбюро РКП (б) об образований автономий. В отличие от бурятских национал-демократов большевики края, в т.ч. буряты-большевики никогда не были сторонниками национального самоопределения бурят, они всегда следовали в русле партийных линий центра. Неверно большевистское определение Цыремпила Ранжурова первым бурятским революционером. Первыми бурятским революционерами были борцы за счастье бурятского народа; идеи национального освобождения бурят от оков царизма формировались ранее русских социальных революций.
Весной 1918 г. Ранжуров переезжает в Кяхту. Здесь он с членами Троицкосавского комитета РСДРП К. Масковым, А. Малофеевым и др. участвует в создании органов советской власти, работает в Троицкосавском Совете, где занимался социализацией земли, урегулированием земельных конфликтов, улаживанием межнациональных отношений. Ранжуров принял участие в организации отрядов красной гвардии, участвовал в сражениях с белогвардейскими отрядами в Большой Кударе. В ходе этих боев Цыремпил Ранжуров смертельно был ранен и погиб. Это случилось в конце 1918 г.
Имя Ц. Ранжурова увековечено еще в годы Советской власти, за которую он отдал все силы и саму жизнь, в названиях улиц, сооружением ему памятника на малой родине, оперой «Цыремпил Ранжуров». Он действительно являлся борцом за народное счастье, с тем лишь уточнением, что все его теоретические понимания этого «счастья» были установками партии, центра или, попросту, партийных «вождей». В отличие от коммунистов, исполнявших чужие инструкции, бурятские национал-демократы Ц. Жамцарано, Э. Ринчино, М. Богданов и др., намного ранее «великих националистов Азии» Сунь Ятсена, М. Ганди, Дж. Неру, А. Сукарно и др." уже имели «собственную концепцию национального самоопределения и развития, сочетавшую национализм, социализм и религию». Не вина, а беда и трагедия их, что Советская власть, поддержав бурятских национал-демократов, а не бурятских большевиков, постепенно, но неуклонно и притом закономерно покончила не только с этнофедерализмом и демократией, но и при Сталинетс ними самими, отцами бурятской (и монгольской) государственности.
Владимир Андреев
Использованы материалы П.Т. Хаптаева
Семья Ранжуровых была большая: семеро детей. Третьим сыном в семье был Цыремпил. Он окончил Шарагольскую станичную школу, после чего учился некоторое время в Тамирском 4-классном училище. Но был вынужден оставить учебу, т.к. родители не могли оплачивать учебу. Поэтому Цыремпил устроился работать у местных богатеев, где сполна познал эксплуатацию наемного труда в условиях отсутствия каких-либо правовых гарантий батрака. После батрачества он поехал искать лучшей доли в г. Кяхту.
В Кяхте он устраивается, не имея специальностей, простым разнорабочим. После этого переходит в артель, занимавшуюся строительством домов и прочих помещений купцам. Здесь, в Кяхте, Цыремпил Ранжуров установил контакты с местным отделением Забайкальского казачьего войска, члены которого взяли его как грамотного человека работать писарем.
Отметим, что работа писаря в то время была привлекательна своей «непыльностью» и некой приближенностью к служащим. Она, кроме всего, дала главное для ищущего молодого человека — вращение в широких кругах различных деятелей, в том числе с революционными взглядами. Это общение было своеобразным первым политическим университетом Цыремпила.
Как известно, человек, его убеждения и наклонности формируются средой, в которой он вращается в молодые годы. Отметим, что Кяхта в то время не была заштатным городком. Это был весьма заметный культурный центр Забайкалья. Здесь имелись реальное училище, гимназия, краеведческий музей и обширная библиотека с редкими изданиями. Следующая особенность Кяхты — в городе тайно действовал кружок революционно ориентированной молодежи. Цыремпил, уже настроенный на борьбу с царскими порядками, стал слушателем занятий этого кружка, которые вели, как правило, сосланные из центра оппозиционные деятели.
В 1904 г. Ц. Ранжуров был призван на военную службу. Ему повезло: профессия писаря помогла ему получить службу в штабе Забайкальского казачьего войска в Чите. Как писарю штаба ему открылись огромные возможности узнавать политические и военные действия целого государства, он был в курсе важнейших событий. В то время в стране и в крае ситуация была очень тяжелая. Шла русско-японская война, она тяжким бременем ложилась на плечи простого народа. Во всех городах и крупных поселках Забайкалья были устроены различные тыловые учреждения, лазареты и прочие заведения, так как Забайкалье было ближайшим тылом русско-японского фронта. Русские войска терпели поражение за поражением. Здесь, в Забайкалье, наглядно проявлялись последствия этих военно-политических поражений царизма, соответственно, возмущение местного населения и брожение среди солдат, заражавшее местное население.
Кровавое воскресенье 9 января 1905 г. эхом докатилось и до Забайкалья. Так начиналась первая русская революция против царизма. Революционный подъем оказал влияние и на Цыремпила. Товарищ его — казак Беломестнов вспоминал: в 1905 г. Ранжуров на рабочем митинге «был очень доволен, что рабочий класс так чутко относится к военным, а тем более к казакам... и что он постарается ходить почаще на митинги, чтобы больше приобрести знания для борьбы с самодержавием и нашим офицерством». Ранжуров был «запрограммирован» стать членом партии большевиков, что и произошло в 1905 г. Он участвует в работе Совета солдатских и казачьих депутатов, знакомится с находившимися в Чите после освобождения по манифесту профессиональными революционерами, выполняет его поручения.
Следующая политическая акция, в которую вмешался Ц. Ранжуров, также представляется закономерным делом растущего большевика-революционера. Он участвует в освобождении из Акатуевской каторжной тюрьмы матросов транспортного судна «Прут». Все, кто участвовал по заданию Читинского комитета РСДРП (б) в этой акции, а их было 27 человек, были арестованы и предстали перед судом. Суд приговорил их всех к расстрелу. По высочайшему повелению царя смертная казнь осужденных была заменена каторгой. Ранжурову смертная казнь была заменена 10 годами каторги. Наказание он отбывал в тюрьмах Нерчинска. Жизнь в тюремных застенках Нерчинска была ужасная, но Цыремпил вытерпел, более того, он там упорно занимался самообразованием. Так уж случилось, что и на каторге он оказался среди видных революционеров Сибири, наиболее известными из которых являлись А. Вагжанов, Е. Петров, В. Серов, В. Чащин и др. В тот бурный период развития революций именно царские тюрьмы-застенки, куда «собирали» оппозиционеров разных уровней и оттенков, являлись тем самым котлом, в котором формировалось и оттачивалось революционное ядро России. И Ранжуров состоялся как революционер «благодаря» тюрьме, т.е. общению с революционерами. П.Т. Хаптаев, историк-коммунист, даже делал вывод, что Ранжуров в тюрьме стал разбираться в сути классовой борьбы, в платформах различных политических движений и партий.
Полностью отбыв срок каторги, в 1914 г. Цыремпил Ранжуров был отправлен в ссылку. После свержения самодержавия политические ссыльные были амнистированы. Цыремпил вернулся в Бурятию, но вместо отдыха или трудоустройства он включается в политическую жизнь. Этот выбор рода деятельности доказывает верность определения историками Бурятии Ранжурова как профессионального революционера. Действительно, он занимался разъяснением политических вопросов, совместно с врачом С. Цибыктаровым пропагандировал решения съезда представителей Забайкальского казачьего войска о ликвидации сословия казачества как пережитка старины. Они приложили немало усилий, чтобы в июле 1917 г. провести съезд бурят-казаков Селенгинского и Троицкосавского уездов, который постановил «немедленно упразднить казачество с присоединением бывших казаков к бурятам-неказакам».
Победа буржуазно-демократической революции в феврале 1917 г. и свержение самодержавия стимулируют развитие революционно-демократического движения, в том числе национально-освободительного. В апреле 1917 г. съезд бурятских представителей Забайкалья и Иркутской губернии постановил организовать Центральный Бурятский национальный комитет (Бурнацком) как высший орган управления бурятами. Бурнацком добивался организации национально-государственного самоуправления бурят в пределах образовавшихся после февральской революции бурятских аймаков. Были созданы в аймаках аймачные национальные комитеты как структурные подразделения Бурнацкома.
Ц.Ранжуров как известный враг царизма и бурят по национальности вошел в состав Селенгинского аймачного комитета. Однако по вопросу решения национального вопроса в Бурятии в тот период боролись два течения. Первое, представленное Бурнацкомом и аймачными комитетами, выступало за сохранение и совершенствование созданных после Февральской революции бурятских национальных учреждений. Оно не отрицало возможность признания советской власти при сохранении без изменений бурятских учреждений. Другое понимание было у большевиков, в т.ч. у Ранжурова. Они выступали за безусловное признание советской власти, за создание единых Советов вместе с представителями народов, что на практике означало ликвидацию образовавшихся после Февраля бурятских национальных органов управления. Ц. Ранжуров выходит из состава Селенгинского аймачного комитета Бурнацкома. Ометим, что и иркутские коммунисты также в этот период выступали против концепции Бурнацкома по национальному вопросу. Эта ошибочная позиция большевиков, антибурятская в корне, была обусловлена слабой теоретической базой большевиков Байкальского региона, которая изменилась лишь благодаря вмешательству Ленина в сентябре-октябре 1920 г., принявшему по бурятам и калмыкам постановление Политбюро РКП (б) об образований автономий. В отличие от бурятских национал-демократов большевики края, в т.ч. буряты-большевики никогда не были сторонниками национального самоопределения бурят, они всегда следовали в русле партийных линий центра. Неверно большевистское определение Цыремпила Ранжурова первым бурятским революционером. Первыми бурятским революционерами были борцы за счастье бурятского народа; идеи национального освобождения бурят от оков царизма формировались ранее русских социальных революций.
Весной 1918 г. Ранжуров переезжает в Кяхту. Здесь он с членами Троицкосавского комитета РСДРП К. Масковым, А. Малофеевым и др. участвует в создании органов советской власти, работает в Троицкосавском Совете, где занимался социализацией земли, урегулированием земельных конфликтов, улаживанием межнациональных отношений. Ранжуров принял участие в организации отрядов красной гвардии, участвовал в сражениях с белогвардейскими отрядами в Большой Кударе. В ходе этих боев Цыремпил Ранжуров смертельно был ранен и погиб. Это случилось в конце 1918 г.
Имя Ц. Ранжурова увековечено еще в годы Советской власти, за которую он отдал все силы и саму жизнь, в названиях улиц, сооружением ему памятника на малой родине, оперой «Цыремпил Ранжуров». Он действительно являлся борцом за народное счастье, с тем лишь уточнением, что все его теоретические понимания этого «счастья» были установками партии, центра или, попросту, партийных «вождей». В отличие от коммунистов, исполнявших чужие инструкции, бурятские национал-демократы Ц. Жамцарано, Э. Ринчино, М. Богданов и др., намного ранее «великих националистов Азии» Сунь Ятсена, М. Ганди, Дж. Неру, А. Сукарно и др." уже имели «собственную концепцию национального самоопределения и развития, сочетавшую национализм, социализм и религию». Не вина, а беда и трагедия их, что Советская власть, поддержав бурятских национал-демократов, а не бурятских большевиков, постепенно, но неуклонно и притом закономерно покончила не только с этнофедерализмом и демократией, но и при Сталинетс ними самими, отцами бурятской (и монгольской) государственности.
Владимир Андреев
Использованы материалы П.Т. Хаптаева