Деятели
Хангалов Матвей
- Лауреат Французской академии
Хангалов Матвей Николаевич, российский просветитель, крупнейший бурятский этнограф и фольклорист, пожизненный член ВСОРГО, лауреат Французской академии, демократ-народник, писатель, переводчик, народный учитель, патриот нации, «духовный» отец многих бурятских национально-демократических деятелей начала ХХ в.
Матвей Николаевич Хангалов родился 16 сентября 1858 г. в семье состоятельного бурята-булагата Олзоевского рода в улусе Закулей Унгинского ведомства Балаганского уезда, ныне Нукутского района Усть-Ордынского Бурятского округа Иркутской области.
Интерес Матвея Николаевича к старине возник еще в детстве. Дед Матвея, Хангал Балехаев, и отец Матвея, Николай, оба были большими знатоками улигеров и других тысячелетних бурятских стихов и песнопений, как правило, о смелых баторах и их великих подвигах в Халхе, на Хангае, Алтае, Ангаре, Куде, Зулхэ. В то время (до репрессивного отъема половины земель бурят в начале ХХ в.) в бурятских селах всегда проводились состязания на лучшее исполнение улигеров (или их частей), песен, сказок, загадок, пословиц. Дед и отец Матвея, рассказывали-пели бурятские улигеры, причём, по очереди, нередко по четверо суток подряд благодарным слушателям, а это были дети со всего улуса, а также и взрослые зеваки, собиравшиеся каждый вечер в их просторном лиственничном доме. Юный Матвей, что называется, слушал разинув рот, боясь пропустить хоть слово-нить из волшебной, завораживающей картины прошлой, почти сказочной жизни прежних бурят. В этой высоко-духовной обстановке всеобщего погружения в историю этноса проходил свои первые университеты будущий великий этнограф-исследователь бурятского народа.
Начальное трехлетнее образование Матвей получил в Балаганском инородческом училище (1866-1869). В 1871-м, подготовившись, юный инородец-язычник решается поступить в Иркутскую губернскую гимназию. Но в 1873-м г., не закончив гимназии (сказалось недостаточное владение русским языком, дефект, от которого Хангалов не сумел полностью избавиться до конца своей жизни, поступил в учительскую семинарию. Для этого он был вынужден креститься, принять имя Матфей. Семинарию окончил в 1876 году. Здесь, в семинарии, Матвей написал свою первую работу по этнографии — реферат «Обряд теломытия шаманов». Уже эта работа привлекла внимание преподавателей, свободных от расизма и ксенофобии, в частности, Н.Н. Агапитова, управителя дел Восточно-Сибирского отдела Русского Географического общества (ВСОРГО) в Иркутске, одновременно преподававшего в семинарии педагогику, который поддержал исследовательский порыв бурятского юноши в самый важный для того момент жизни.
Получив звание народного учителя, М. Хангалов едет по направлению в Кудинское инородческое приходское училище, в Эхирит-Булагатскую долину, в сердце Западной Бурятии. Хангаловский поток был первым в Иркутской губернии выпуском народных учителей. Они, первые народные учителя, действительно стали народными, ибо несли в темные массы губернии свет знаний, ценности культуры, правды, порядочности, гуманизма. Известно, что роль учителей-бурят в деле пробуждения и подъема народа, движения и прорыва к новым горизонтам социального и национального бытия, была решающая: именно они, первые народные учителя задавленного царизмом и православием бурятского населения подготовили в конце XIX в. выдающуюся бурятскую интеллигенцию, отцов самоопределения монгольской нации. Именно народные учителя взрастили тот слой титанов нации как профессора Э.-Д. Ринчино, Ц. Жамцарано, Г. Цыбиков, Б. Барадин, М. Богданов и сотни других пассионариев мирового уровня, которые в неимоверно жутких условиях бело-красно-крестьянского террора и войн всех против всех создали автономную государственность в Бурятии и независимую в Халхе. М.Н. Хангалов по праву является одним из тех первых учителей, демократов-просветителей народа.
Работая в Кудинской долине, можно сказать, купаясь в роднике живой этнографии и народной мудрости, в 1881 г. Хангалов совместно с бывшим своим учителем, а теперь просто старшим другом Агапитовым, организовал экспедицию для изучения шаманства у балаганских, кудинских и байкальских бурят. Агапитов опубликовал эти материалы экспедиции в «Известиях ВСОРГО». Публикация вызвала небывалый интерес к Хангалову, автору работы «Шаманство у бурят Иркутской губернии». Молодой Хангалов сразу стал известен в самых широких научных кругах России. Более того, в 1883 г. Совет РГО наградил его малой Золотой медалью. Здесь важно отметить, что Российское Географическое общество было создано в 1846-1849 гг. выдающимися деятелями России: естествоиспытателями, географами, геологами, путешественниками, исследователями народов как Ф.Р. Литке, И.Ф. Крузенштерн, Ф.П. Врангель, П.И. Рикорд, К.М. Бар, В.Я. Струве, Г.П. Гельмерсон, П.И. Кеппен, Ф.Ф. Берг и другими учеными России (европейского происхождения), внесшими решающий вклад в изучение природы, недр, географии, этнографии народов России. Значение РГО непереоценимо. Поэтому оценка труда Хангалова, данная таким авторитетным сообществом исследователей России, было высочайшим признанием его научных заслуг, признанием его уже как большого ученого.
Проработав в целом 7 лет в центральном бурятском эхирит-булагатском национальном клондайке с 1876 по 1883 гг., Хангалов решает-таки оставить любимое учительство ради служения еще более любимой науке — этнографии и фольклористике: собиранию в экспедициях материалов бурятской старины, анализу, систематизации, обобщению...Он уже был настоящим учёным, т.е. раз заразившись «сладчайшей музой» научного поиска, он уже не мыслил иной жизни, кроме как бесконечного копания в «архивах народной мудрости», в частности, выводя этногенез булагатов, эхиритов и джунгаров из шаманских призываний разных родов Предбайкалья и Забайкалья. Такова карма настоящего учёного: вечно, без сна-отдыха искать-нанизывать на свою цепочку-концепцию бусы-звенья догадок-находок, никогда не зная ни об их целесообразности, ни вообще всего поиска.
Важно отметить, что при жизни Матвея Николаевича были опубликованы следующие его работы: «Новые материалы о шаманстве у бурят» (1890), «Юридические обычаи у бурят» (1894), «Абай-Гэсэр-Богда-хан» включен в описание путешествия Г. Н. Потанина «Тангутско-Тибетская окраина Китая и Центральная Монголия» (1893). Остальные труды не были при нем изданы: как всегда в России, тем более в то царское время, это зависело не от научных качеств трудов, а пробивных умений авторов или их лоббистов.
М.Н. Хангалов с упоением изучает материальную и духовную культуру, юридические обычаи, семейный быт, общественный строй, шаманство и фольклор бурят. Он также ездит на стоянки и писаницы первобытного населения Предбайкалья, изучая археологические памятники. Он собирает и анализирует фольклорные данные по расселению и передвижению бурятских родов и племен. Надо отметить, что до Хангалова никто не изучал еще шаманские призывания иркутских бурят как источник по этногенезу родов-племен Предбайкалья. Эти работы Хангалова, уже известного ученого, были вновь оценены: в 1888 г. по рекомендациям уже известных в Сибири исследователей-ориенталистов Г.Н. Потанина и Н.Н. Агапитова их автор был принят членом ВСОРГО. В 1891 учёный, наконец-то, решается создать семью: женился на Дарье Данчиновой.
В 1889-1903 гг. Матвей Николаевич издает 3 сборника бурятского фольклора. Издания готовил Г.Н. Потанин. В 1895 г. Матвей Николаевич был осужден на 8 месяцев тюрьмы по делу 1884 г. Нам неизвестны обвинения и суть дела. В любом случае «отсидка при царе» вряд ли умаляет научные или общественно-просветительские заслуги М.Н. Хангалова.
В 1902 г. М.Н. Хангалов принял приглашение Французской Академии и участвовал с ее представителем академиком-этнографом Полем Лаббе в научной экспедиции по изучению шаманизма западных бурят. В 1903 г. Министерство Просвещения и изящных искусств Франции присвоило ему звание лауреата с вручением знака «Officier d Academie».
В 1907 г. Матвей Николаевич при помощи Д.А. Клеменца установил связи с Русским музеем в Петербурге. В итоге музей приобретает его коллекции и за это субсидирует его полевые работы: выезды в улусы бурят, в частности, Балаганского уезда, Нельхайском, Унгинском, Аларском и Ныгдинском ведомствах. Значительную часть своих бесценных полевых материалов и находок Хангалов вынужден передать в Этнографический отдел данного музея буквально за гроши. Научная деятельность не только не приносила доходов, она не позволяла даже просто нормально питаться. Поэтому Матвей Николаевич в отчаянии пытался занять место сидельца в казённой винной лавке в Иркутске.
С 1902 и по 1918 годы, т.е. до конца жизни М.Н. Хангалов трудился вновь учителем-заведующим (ныне это директор начальной школы) Бильчирского приходского училища, где у него было примерно 40 учеников в трех классах. Возврат в школу был вызван невозможностью обеспечивать себя научной работой. Человек неимоверной научной работоспособности (то море материала, что он оставил после себя до сих пор не обобщено и не изучено полностью целым отрядом бурятских исследователей!), Матвей Николаевич был вынужден вернуться на небольшую, но стабильную учительскую зарплату. Любимым научным поиском он должен был заниматься вечерами до ночи. Такова была участь истинных сподвижников науки в то жестокое царское (да и ныне) время, когда политические режимы содержали лишь те отрасли, которые не угрожали существующему строю и иерархии социальных ценностей во главе с «помазанником».
А Хангалов же четко проявил себя не только знатоком бурятских древних сказаний и прошлой общемонгольской жизни, но и знатоком жизни современной, дикой и кабальной, когда «слёзы и стоны раздаются лишь в бурятских улусах», которые «закупорились и вымирают». Так писал он, плача, в письме М.Н. Богданову, будущему «отцу бурятской автономии», бурятской государственности, жалуясь, описывая страшные условия, в которые попали буряты с начала чудовищных по своему цинизму «землеустроительных реформ» П. Столыпина, «вешателя России», известного «столыпинскими галстуками». До 50, а местами до 53% земель, используемых бурятами, было отнято, отрезано, отмежёвано в пользу трех волн русских переселенцев, начиная с 1901 г., в Предбайкалье (См.: Е.Е. Тармаханов. История Бурятии. —Улан-Удэ, 2000). Если бурятские политические деятели, «отцы бурятской государственности», выходцы с разных мест, знали конкретную ситуацию в своем родном улусе, то Хангалов оперировал знанием ситуации во всех аймаках Предбайкалья, благодаря полевым экспедициям. Хангалов, можно сказать, духовно вырастил М.Н. Богданова и в целом плеяду создателей Бурятии. Хангалов резко бичевал «земельную реформу» царских чиновников, т.е. отъем земель бурят, продажность нойонов, дикость миссионеров; последние люто ненавидели Матвея Николаевича как своего врага и всячески старались подорвать его авторитет. Но роль Хангалова как духовного отца, сформировавшего непримиримое отношение бурятских национал-демократов к царским порядкам в целом и к «земельному вопросу» в частности, не актуализируется и ныне вновь по тривиальной причине ущербности национального духа у исследователей. А ведь еще русский проф. Н.Н. Козьмин (псевдоним Ландарма) отмечал, что «Матвей Николаевич занимает особое место среди бурятской интеллигенции как научный работник...но он должен занимать такое же почетное место в бурятском возрождении», ибо труды и деятельность его «имеют большое общественное значение».
Огромен вклад Матвея Николаевича и в просвещение бурят. Известно, что Хангалов еще в 1878 г. составлял учебник для бурятской школы — первую учебную книгу бурятско-русского языка. В 1902 году он завершил составление букваря для бурятских детей. Он прилагал немало сил и энергии для организации новых очагов культуры у бурят. За период его работы, начиная с 1902 года, в улусах Бильчирского ведомства по инициативе и настоянию Матвея Николаевича было открыто семь бурятских училищ, а Бильчирское училище из двухклассного стало четырёхклассным. Хангалов имел собственное видение просвещения народа. Он писал и боролся за обучение детей-бурят на родном языке в 1 классе, а во втором классе — на русском. Это мизерное требование, осуществлявшееся почти повсеместно в России, в Бурятии начала ХХ в. (атак царизма на земли, самоуправление, суд, школу бурят) встречало очень жесткий отпор власти. Поэтому Хангалов искал разные пути, предлагая, например, создать передвижные школ для детей скотоводов-кочевников. Составил учебные пособия с методическими пояснениями для учителей (остались в рукописях). В своей учебной практике он писал, привлекая в качестве учебного материала богатейший бурятский фольклор. Понимая роль учителей, в 1908 году Хангалов участвовал в подготовке съезда бурятских учителей. Успевая выступать и перед взрослыми, агитировал за эмансипацию женщин и расширение женского образования.
В 1917 г. ВСОРГО оплатило ему экспедицию в Цугульскую и Шулундинскую волости Читинского уезда, в Ангу и Ленск Качуга. При этом Матвей Николаевич продолжал преподавать в школе; научной деятельностью он занимался по вечерам и иногда ночами. Он торопился успеть записать у уходящих стариков устную историю для нас, потомков.
Умер Матвей Николаевич 17 февраля 1918 г. в своем доме в Бильчире. Ему не было и 60 лет. После него до 1963 г., пока Бильчир не ушел под воды т.н. Братского моря, там жила его дочь, Софья Матвеевна, бережно сохраняя отцов порядок на рабочем столе и в доме. Он был очень аккуратный человек и прежде всего в научной организации труда. Авторитет нации, её ум и культуру формируют такие подвижники-герои как Матвей Хангалов.
Обобщая, о чем писал (или собрал) М.Н. Хангалов, можно привести следующее: Древнее звероловное и скотоводческое хозяйство; Общинное скотоводство и последующая смена его частным хозяйством; О бурятах, населяющих Иркутскую губернию; Каких они племен и чем занимаются в настоящее время, а также чем занимались прежде: Приготовление молочных продуктов, способы доения коров, способы получения различных продуктов из молока; Племена бурят. Булагат и Эхирит и их потомки. Барга-батур. Хорёодой-мэргэн. Сэгэндэ и Барто. Такши и его потомки. Кости Ользон и Баянда. Обогон. Кость Икинат. Кость Нарат. Кость Манхалют. Кость Енгут. Кость Зунгар. Муруй. Племя Ноед. Бото-Бумал. Буха-Нойон. Харята утха. Семь сыновей Баина; Из прошлого бурят: Откуда взяли и как сеяли хлеб на северной стороне Байкала. Предания о происхождении племени арганут и племени эхирит. О первом столкновении эхирит с русскими казаками около совр. Верхоленска. Запись предания о выходе сартолов (селенгинских бурят) из Монголии; Образ жизни, быт, обряды и обычаи бурят. Общественная охота (облава на зверей). Зэгэтэ-аба — облава на зверей у древних бурят. Зэгэтэ-аба у кудинских бурят. Общий очерк коллективной охоты в разных странах. Исторический очерк облав у монгольских племен. Описание зэгэтэ-аба и ее социально-экономическое значение. Культовое значение зэгэтэ-аба. Зэгэтэ-аба и фольклор. Обрядовая сторона зэгэтэ-аба. Охота; Выделка кожи. Изделия из бересты у нижнеудинских бурят. Родовой состав нижнеудинских бурят. Национальный праздник у бурят. Описание праздника стрельбы (сур харбаха) у бурят. Национальный танец «хатарха». Жилище, одежда и обувь, оружие и конская сбруя, традиционные продукты питания, посуда и различные орудия. Обычаи и обряды: родинные, свадебные, похоронные. Свадебные обряды кудинских бурят. Свадебные обряды и обычаи у верхне-кудинских бурят. Свадебные обряды нижнеудинских бурят Свадебные обряды унгинских бурят. Свадебные обряды у бурят. Юридические обычаи у бурят. О необходимости увеличения числа и более удобном расположении народных училищ для бурятских детей. Подвижная школа. Рыболовство у бурят и Ухан-хат. Верховные божества бурят-шаманистов, священные изображения и идолы, жертвоприношения и гадания. Шаманы, история их появления, внешний облик, одежда и принадлежности, ритуалы посвящения шамана и его похорон. Суд заянов над людьми. Улигеры: Война Абай-Гэсэр-богдо-хана с Лобсоголдой хара-мангатхаем; Война Абай-Гэсэр-богдо-хана с Гал-Долмо-ханом; Ута-Сагаан-баатар; Эрэ-Тохоло-мэргэн; Гарьюлай-мэргэн; Алтан-Сэсэк и его сестра Эрмэльжин-гоохон-абаха; Хан-Гужир; Царь Баян-Хара; Ангахай-Мэргэн. Исторические предания: Гора Монгото-ула; Шоно-батор; Хур; Чингис-хан; Предания о Гэнэн-худакте и Сухэр-нойоне. Он написал о таинственных силах шаманов и шаманок, опубликовал сотни преданий, сказок, юролов и т.д.
М.Н. Хангалов сделал в древней истории бурят, этнографии, фольклористике, в собирании произведений народной поэзии столько много, что доныне ученые-исследователи не могут это огромное море бурятской мудрости объять, обобщить и создать о нем фундаментальную монографию. Хангалов впервые открыл миру историю, культуру, фольклор бурятского народа, показал богатство его творений, сохранил от исчезновения бесценные памятники культуры. Матвей Николаевич Хангалов дал нам основы изучения прошлого нашего народа. Чтобы мы, буряты, познавали себя и в 21 веке.
Владимир Андреев
Матвей Николаевич Хангалов родился 16 сентября 1858 г. в семье состоятельного бурята-булагата Олзоевского рода в улусе Закулей Унгинского ведомства Балаганского уезда, ныне Нукутского района Усть-Ордынского Бурятского округа Иркутской области.
Интерес Матвея Николаевича к старине возник еще в детстве. Дед Матвея, Хангал Балехаев, и отец Матвея, Николай, оба были большими знатоками улигеров и других тысячелетних бурятских стихов и песнопений, как правило, о смелых баторах и их великих подвигах в Халхе, на Хангае, Алтае, Ангаре, Куде, Зулхэ. В то время (до репрессивного отъема половины земель бурят в начале ХХ в.) в бурятских селах всегда проводились состязания на лучшее исполнение улигеров (или их частей), песен, сказок, загадок, пословиц. Дед и отец Матвея, рассказывали-пели бурятские улигеры, причём, по очереди, нередко по четверо суток подряд благодарным слушателям, а это были дети со всего улуса, а также и взрослые зеваки, собиравшиеся каждый вечер в их просторном лиственничном доме. Юный Матвей, что называется, слушал разинув рот, боясь пропустить хоть слово-нить из волшебной, завораживающей картины прошлой, почти сказочной жизни прежних бурят. В этой высоко-духовной обстановке всеобщего погружения в историю этноса проходил свои первые университеты будущий великий этнограф-исследователь бурятского народа.
Начальное трехлетнее образование Матвей получил в Балаганском инородческом училище (1866-1869). В 1871-м, подготовившись, юный инородец-язычник решается поступить в Иркутскую губернскую гимназию. Но в 1873-м г., не закончив гимназии (сказалось недостаточное владение русским языком, дефект, от которого Хангалов не сумел полностью избавиться до конца своей жизни, поступил в учительскую семинарию. Для этого он был вынужден креститься, принять имя Матфей. Семинарию окончил в 1876 году. Здесь, в семинарии, Матвей написал свою первую работу по этнографии — реферат «Обряд теломытия шаманов». Уже эта работа привлекла внимание преподавателей, свободных от расизма и ксенофобии, в частности, Н.Н. Агапитова, управителя дел Восточно-Сибирского отдела Русского Географического общества (ВСОРГО) в Иркутске, одновременно преподававшего в семинарии педагогику, который поддержал исследовательский порыв бурятского юноши в самый важный для того момент жизни.
Получив звание народного учителя, М. Хангалов едет по направлению в Кудинское инородческое приходское училище, в Эхирит-Булагатскую долину, в сердце Западной Бурятии. Хангаловский поток был первым в Иркутской губернии выпуском народных учителей. Они, первые народные учителя, действительно стали народными, ибо несли в темные массы губернии свет знаний, ценности культуры, правды, порядочности, гуманизма. Известно, что роль учителей-бурят в деле пробуждения и подъема народа, движения и прорыва к новым горизонтам социального и национального бытия, была решающая: именно они, первые народные учителя задавленного царизмом и православием бурятского населения подготовили в конце XIX в. выдающуюся бурятскую интеллигенцию, отцов самоопределения монгольской нации. Именно народные учителя взрастили тот слой титанов нации как профессора Э.-Д. Ринчино, Ц. Жамцарано, Г. Цыбиков, Б. Барадин, М. Богданов и сотни других пассионариев мирового уровня, которые в неимоверно жутких условиях бело-красно-крестьянского террора и войн всех против всех создали автономную государственность в Бурятии и независимую в Халхе. М.Н. Хангалов по праву является одним из тех первых учителей, демократов-просветителей народа.
Работая в Кудинской долине, можно сказать, купаясь в роднике живой этнографии и народной мудрости, в 1881 г. Хангалов совместно с бывшим своим учителем, а теперь просто старшим другом Агапитовым, организовал экспедицию для изучения шаманства у балаганских, кудинских и байкальских бурят. Агапитов опубликовал эти материалы экспедиции в «Известиях ВСОРГО». Публикация вызвала небывалый интерес к Хангалову, автору работы «Шаманство у бурят Иркутской губернии». Молодой Хангалов сразу стал известен в самых широких научных кругах России. Более того, в 1883 г. Совет РГО наградил его малой Золотой медалью. Здесь важно отметить, что Российское Географическое общество было создано в 1846-1849 гг. выдающимися деятелями России: естествоиспытателями, географами, геологами, путешественниками, исследователями народов как Ф.Р. Литке, И.Ф. Крузенштерн, Ф.П. Врангель, П.И. Рикорд, К.М. Бар, В.Я. Струве, Г.П. Гельмерсон, П.И. Кеппен, Ф.Ф. Берг и другими учеными России (европейского происхождения), внесшими решающий вклад в изучение природы, недр, географии, этнографии народов России. Значение РГО непереоценимо. Поэтому оценка труда Хангалова, данная таким авторитетным сообществом исследователей России, было высочайшим признанием его научных заслуг, признанием его уже как большого ученого.
Проработав в целом 7 лет в центральном бурятском эхирит-булагатском национальном клондайке с 1876 по 1883 гг., Хангалов решает-таки оставить любимое учительство ради служения еще более любимой науке — этнографии и фольклористике: собиранию в экспедициях материалов бурятской старины, анализу, систематизации, обобщению...Он уже был настоящим учёным, т.е. раз заразившись «сладчайшей музой» научного поиска, он уже не мыслил иной жизни, кроме как бесконечного копания в «архивах народной мудрости», в частности, выводя этногенез булагатов, эхиритов и джунгаров из шаманских призываний разных родов Предбайкалья и Забайкалья. Такова карма настоящего учёного: вечно, без сна-отдыха искать-нанизывать на свою цепочку-концепцию бусы-звенья догадок-находок, никогда не зная ни об их целесообразности, ни вообще всего поиска.
Важно отметить, что при жизни Матвея Николаевича были опубликованы следующие его работы: «Новые материалы о шаманстве у бурят» (1890), «Юридические обычаи у бурят» (1894), «Абай-Гэсэр-Богда-хан» включен в описание путешествия Г. Н. Потанина «Тангутско-Тибетская окраина Китая и Центральная Монголия» (1893). Остальные труды не были при нем изданы: как всегда в России, тем более в то царское время, это зависело не от научных качеств трудов, а пробивных умений авторов или их лоббистов.
М.Н. Хангалов с упоением изучает материальную и духовную культуру, юридические обычаи, семейный быт, общественный строй, шаманство и фольклор бурят. Он также ездит на стоянки и писаницы первобытного населения Предбайкалья, изучая археологические памятники. Он собирает и анализирует фольклорные данные по расселению и передвижению бурятских родов и племен. Надо отметить, что до Хангалова никто не изучал еще шаманские призывания иркутских бурят как источник по этногенезу родов-племен Предбайкалья. Эти работы Хангалова, уже известного ученого, были вновь оценены: в 1888 г. по рекомендациям уже известных в Сибири исследователей-ориенталистов Г.Н. Потанина и Н.Н. Агапитова их автор был принят членом ВСОРГО. В 1891 учёный, наконец-то, решается создать семью: женился на Дарье Данчиновой.
В 1889-1903 гг. Матвей Николаевич издает 3 сборника бурятского фольклора. Издания готовил Г.Н. Потанин. В 1895 г. Матвей Николаевич был осужден на 8 месяцев тюрьмы по делу 1884 г. Нам неизвестны обвинения и суть дела. В любом случае «отсидка при царе» вряд ли умаляет научные или общественно-просветительские заслуги М.Н. Хангалова.
В 1902 г. М.Н. Хангалов принял приглашение Французской Академии и участвовал с ее представителем академиком-этнографом Полем Лаббе в научной экспедиции по изучению шаманизма западных бурят. В 1903 г. Министерство Просвещения и изящных искусств Франции присвоило ему звание лауреата с вручением знака «Officier d Academie».
В 1907 г. Матвей Николаевич при помощи Д.А. Клеменца установил связи с Русским музеем в Петербурге. В итоге музей приобретает его коллекции и за это субсидирует его полевые работы: выезды в улусы бурят, в частности, Балаганского уезда, Нельхайском, Унгинском, Аларском и Ныгдинском ведомствах. Значительную часть своих бесценных полевых материалов и находок Хангалов вынужден передать в Этнографический отдел данного музея буквально за гроши. Научная деятельность не только не приносила доходов, она не позволяла даже просто нормально питаться. Поэтому Матвей Николаевич в отчаянии пытался занять место сидельца в казённой винной лавке в Иркутске.
С 1902 и по 1918 годы, т.е. до конца жизни М.Н. Хангалов трудился вновь учителем-заведующим (ныне это директор начальной школы) Бильчирского приходского училища, где у него было примерно 40 учеников в трех классах. Возврат в школу был вызван невозможностью обеспечивать себя научной работой. Человек неимоверной научной работоспособности (то море материала, что он оставил после себя до сих пор не обобщено и не изучено полностью целым отрядом бурятских исследователей!), Матвей Николаевич был вынужден вернуться на небольшую, но стабильную учительскую зарплату. Любимым научным поиском он должен был заниматься вечерами до ночи. Такова была участь истинных сподвижников науки в то жестокое царское (да и ныне) время, когда политические режимы содержали лишь те отрасли, которые не угрожали существующему строю и иерархии социальных ценностей во главе с «помазанником».
А Хангалов же четко проявил себя не только знатоком бурятских древних сказаний и прошлой общемонгольской жизни, но и знатоком жизни современной, дикой и кабальной, когда «слёзы и стоны раздаются лишь в бурятских улусах», которые «закупорились и вымирают». Так писал он, плача, в письме М.Н. Богданову, будущему «отцу бурятской автономии», бурятской государственности, жалуясь, описывая страшные условия, в которые попали буряты с начала чудовищных по своему цинизму «землеустроительных реформ» П. Столыпина, «вешателя России», известного «столыпинскими галстуками». До 50, а местами до 53% земель, используемых бурятами, было отнято, отрезано, отмежёвано в пользу трех волн русских переселенцев, начиная с 1901 г., в Предбайкалье (См.: Е.Е. Тармаханов. История Бурятии. —Улан-Удэ, 2000). Если бурятские политические деятели, «отцы бурятской государственности», выходцы с разных мест, знали конкретную ситуацию в своем родном улусе, то Хангалов оперировал знанием ситуации во всех аймаках Предбайкалья, благодаря полевым экспедициям. Хангалов, можно сказать, духовно вырастил М.Н. Богданова и в целом плеяду создателей Бурятии. Хангалов резко бичевал «земельную реформу» царских чиновников, т.е. отъем земель бурят, продажность нойонов, дикость миссионеров; последние люто ненавидели Матвея Николаевича как своего врага и всячески старались подорвать его авторитет. Но роль Хангалова как духовного отца, сформировавшего непримиримое отношение бурятских национал-демократов к царским порядкам в целом и к «земельному вопросу» в частности, не актуализируется и ныне вновь по тривиальной причине ущербности национального духа у исследователей. А ведь еще русский проф. Н.Н. Козьмин (псевдоним Ландарма) отмечал, что «Матвей Николаевич занимает особое место среди бурятской интеллигенции как научный работник...но он должен занимать такое же почетное место в бурятском возрождении», ибо труды и деятельность его «имеют большое общественное значение».
Огромен вклад Матвея Николаевича и в просвещение бурят. Известно, что Хангалов еще в 1878 г. составлял учебник для бурятской школы — первую учебную книгу бурятско-русского языка. В 1902 году он завершил составление букваря для бурятских детей. Он прилагал немало сил и энергии для организации новых очагов культуры у бурят. За период его работы, начиная с 1902 года, в улусах Бильчирского ведомства по инициативе и настоянию Матвея Николаевича было открыто семь бурятских училищ, а Бильчирское училище из двухклассного стало четырёхклассным. Хангалов имел собственное видение просвещения народа. Он писал и боролся за обучение детей-бурят на родном языке в 1 классе, а во втором классе — на русском. Это мизерное требование, осуществлявшееся почти повсеместно в России, в Бурятии начала ХХ в. (атак царизма на земли, самоуправление, суд, школу бурят) встречало очень жесткий отпор власти. Поэтому Хангалов искал разные пути, предлагая, например, создать передвижные школ для детей скотоводов-кочевников. Составил учебные пособия с методическими пояснениями для учителей (остались в рукописях). В своей учебной практике он писал, привлекая в качестве учебного материала богатейший бурятский фольклор. Понимая роль учителей, в 1908 году Хангалов участвовал в подготовке съезда бурятских учителей. Успевая выступать и перед взрослыми, агитировал за эмансипацию женщин и расширение женского образования.
В 1917 г. ВСОРГО оплатило ему экспедицию в Цугульскую и Шулундинскую волости Читинского уезда, в Ангу и Ленск Качуга. При этом Матвей Николаевич продолжал преподавать в школе; научной деятельностью он занимался по вечерам и иногда ночами. Он торопился успеть записать у уходящих стариков устную историю для нас, потомков.
Умер Матвей Николаевич 17 февраля 1918 г. в своем доме в Бильчире. Ему не было и 60 лет. После него до 1963 г., пока Бильчир не ушел под воды т.н. Братского моря, там жила его дочь, Софья Матвеевна, бережно сохраняя отцов порядок на рабочем столе и в доме. Он был очень аккуратный человек и прежде всего в научной организации труда. Авторитет нации, её ум и культуру формируют такие подвижники-герои как Матвей Хангалов.
Обобщая, о чем писал (или собрал) М.Н. Хангалов, можно привести следующее: Древнее звероловное и скотоводческое хозяйство; Общинное скотоводство и последующая смена его частным хозяйством; О бурятах, населяющих Иркутскую губернию; Каких они племен и чем занимаются в настоящее время, а также чем занимались прежде: Приготовление молочных продуктов, способы доения коров, способы получения различных продуктов из молока; Племена бурят. Булагат и Эхирит и их потомки. Барга-батур. Хорёодой-мэргэн. Сэгэндэ и Барто. Такши и его потомки. Кости Ользон и Баянда. Обогон. Кость Икинат. Кость Нарат. Кость Манхалют. Кость Енгут. Кость Зунгар. Муруй. Племя Ноед. Бото-Бумал. Буха-Нойон. Харята утха. Семь сыновей Баина; Из прошлого бурят: Откуда взяли и как сеяли хлеб на северной стороне Байкала. Предания о происхождении племени арганут и племени эхирит. О первом столкновении эхирит с русскими казаками около совр. Верхоленска. Запись предания о выходе сартолов (селенгинских бурят) из Монголии; Образ жизни, быт, обряды и обычаи бурят. Общественная охота (облава на зверей). Зэгэтэ-аба — облава на зверей у древних бурят. Зэгэтэ-аба у кудинских бурят. Общий очерк коллективной охоты в разных странах. Исторический очерк облав у монгольских племен. Описание зэгэтэ-аба и ее социально-экономическое значение. Культовое значение зэгэтэ-аба. Зэгэтэ-аба и фольклор. Обрядовая сторона зэгэтэ-аба. Охота; Выделка кожи. Изделия из бересты у нижнеудинских бурят. Родовой состав нижнеудинских бурят. Национальный праздник у бурят. Описание праздника стрельбы (сур харбаха) у бурят. Национальный танец «хатарха». Жилище, одежда и обувь, оружие и конская сбруя, традиционные продукты питания, посуда и различные орудия. Обычаи и обряды: родинные, свадебные, похоронные. Свадебные обряды кудинских бурят. Свадебные обряды и обычаи у верхне-кудинских бурят. Свадебные обряды нижнеудинских бурят Свадебные обряды унгинских бурят. Свадебные обряды у бурят. Юридические обычаи у бурят. О необходимости увеличения числа и более удобном расположении народных училищ для бурятских детей. Подвижная школа. Рыболовство у бурят и Ухан-хат. Верховные божества бурят-шаманистов, священные изображения и идолы, жертвоприношения и гадания. Шаманы, история их появления, внешний облик, одежда и принадлежности, ритуалы посвящения шамана и его похорон. Суд заянов над людьми. Улигеры: Война Абай-Гэсэр-богдо-хана с Лобсоголдой хара-мангатхаем; Война Абай-Гэсэр-богдо-хана с Гал-Долмо-ханом; Ута-Сагаан-баатар; Эрэ-Тохоло-мэргэн; Гарьюлай-мэргэн; Алтан-Сэсэк и его сестра Эрмэльжин-гоохон-абаха; Хан-Гужир; Царь Баян-Хара; Ангахай-Мэргэн. Исторические предания: Гора Монгото-ула; Шоно-батор; Хур; Чингис-хан; Предания о Гэнэн-худакте и Сухэр-нойоне. Он написал о таинственных силах шаманов и шаманок, опубликовал сотни преданий, сказок, юролов и т.д.
М.Н. Хангалов сделал в древней истории бурят, этнографии, фольклористике, в собирании произведений народной поэзии столько много, что доныне ученые-исследователи не могут это огромное море бурятской мудрости объять, обобщить и создать о нем фундаментальную монографию. Хангалов впервые открыл миру историю, культуру, фольклор бурятского народа, показал богатство его творений, сохранил от исчезновения бесценные памятники культуры. Матвей Николаевич Хангалов дал нам основы изучения прошлого нашего народа. Чтобы мы, буряты, познавали себя и в 21 веке.
Владимир Андреев