Деятели

Дампилон Иролто

Дампилон Иролто
Иролто Дампилон, бурят, большевик, видный государственный деятель Бурят-Монгольской АССР, председатель ЦИК БМАССР, расстрелян сталинским режимом как «панмонголист» в 1938 г. Реабилитирован в 1957 г.

Иролто Дампилон родился в улусе Эдэрмэг Кижингинского аймака Бурятии. Окончил неполную среднюю школу в г. Петровск-Забайкальск. Учился в Читинской гимназии. По свидетельству Цокто Номтоева, в годы гражданской войны в России и Бурятии и в начале 20-х годов И. Дампилон жил и работал в Монголии, принимал участие, как и многие буряты, в становлении новой демократической Монголии. Затем переехал домой и работал председателем хошунного управления в Кижингинском сомоне.

В 1924 году стал членом партии большевиков, победившей к тому времени по всей стране. К этому времени относится старт его активной общественной деятельности в Бурятии. Находился на партийной работе в Хоринском аймаке, потом был выдвинут ответработником Бурят-Монгольского обкома партии. В 1929 г. работал редактором газеты «Буряад-Монголой Yнэн» — органа обкома партии и совнаркома. В 1930-м М.Н. Ербановым был назначен заместителем наркома, а в 1931 г. наркомом народного образования Бурят-Монгольской АССР.

Затем по направлению обкома партии учился на высших курсах марксизма-ленинизма при ЦК ВКП (б). После окончания этих курсов И. Д. Дампилон был выдвинут тем же обкомом партии на должность председателя Бурят-Монгольского Центрального исполнительного комитета (БурЦИКа).

Биографы Дампилона верно считают, что он много внимания уделял вопросам культурного строительства. В начале 30-х годов был редактором журнала «Соёлой хубисхал» (Культурная революция). Он написал ряд публицистических статей, выступал на собраниях общественности республики, например, с докладом на первом съезде писателей БМАССР «Итоги XVI-го партсъезда и задачи бурятских писателей» (1934 г.).

Данный съезд избрал председателя БурЦика Дампилона председателем правления Союза писателей республики. В марте 1936-го он выступил в Улан-Удэ на лингвистической конференции с докладом «Итоги строительства бурятского литературного языка».

1937-1938 годы — это пиковые годы сталинского террора против «врагов».

Кампания массового террора и «чисток», обрушившаяся на все руководство БМАССР, не обошла и главу БурЦик. Он, как и все иные руководители республики, был обвинен в «контрреволюционной, повстанческо-террористической, антисоветской панмонгольской деятельности». Известно, что за ним пришли, как обычно в то время, глубокой ночью 28 ноября 1937 г. Интересно изложение в этом насквозь сфабрикованном «деле Дампилона» обвинений «следственных органов», которые наглядно свидетельствуют о том, что партия большевиков, объявившая еще в 1917 году «право наций на самоопределение, вплоть до создания независимых государств», кардинально изменила свои этнополитические ориентиры и перешла на позиции диктатора и карателя, вершителя судеб сотен народов и миллионов людей.

Первое обвинение было в том, что Дампилон стремился «отторгнуть Бурят-Монголию от СССР при помощи Японии». Второе — Дампилон стремился «создать единое, великое, панмонгольское государство путем объединения всех монгольских племен с включением территорий Внешней и Внутренней Монголии». Если эти два голословных клише целиком были плодом новых геополитических воззрений Сталина, отказавшегося от «теории мировой революции» и «пробуждения народов Востока», то третье обвинение было более «пристегнуто» к конкретной и жесткой борьбе центра, навязывавшей народам России, исторически имевшим свои письменности, принятие латинского алфавита. Все республики, имевшие свои письменности (арабская графика у тюрков, старомонгольская у бурят и калмыков), действительно выступили в защиту своих график. Выждав паузу, Сталин затем обрушил на ряд республик террор за непослушание. Первой досталось БМАССР, «форпосту Советской власти на востоке страны», имевшей многовековые и богатые традиции письменности, потому вовсе не желавшей уничтожать свое национальное богатство и историческую память. Дампилон же не был борцом-защитником старомонгольской письменности. Ибо он, будучи коммунистом, как раз и боролся как боец партии за выполнение «партийных указаний», одобряя «итоги языкового строительства» в БМАССР, против ламства как «опиума». Злая ирония истории здесь в том, что в отношении Дампилона проявилась двойная ложь: карающего центра, посчитавшего своего честного большевика борцом против власти и ее языковых экспериментов, и группы доносчиков в лице И.И. Болдогоева и Очирона, которые «нашли», что Дампилон «засорял бурятский язык панмонгольскими и ламскими терминами, извращал произведения марксизма-ленинизма». На основании этих насквозь ложных обвинений комиссия из обкома ВКП (б) во главе с неким Жеребцовым родила третью заключительную ложь-приговор о том, что Дампилон «идеологически готовил панмонголизм».

2 июня 1938 г. в 13 часов 20 минут началось закрытое судебное заседание выездной сессии Верховного суда СССР, который специально приехал наказывать, точнее, уничтожать бурятское руководство, «зараженное панмонголизмом». Уже через 20 минут был оглашен приговор: высшая мера наказания — расстрел с конфискацией всего имущества. Расстреляли его 14 июня 1938 годв. Коммунистическая диктатура и ее карательная система разгромили и семью своего верного бойца. Жена Иролто Доржиевича Удбэл Улзытуевна, не имевшая никакого отношения к политике, была репрессирована: более 20 лет она находилась в ссылке в далеком северном крае. Механизм наказания «врагов» и иных отступившихся от «линии партии» был отлажен и изощрён. Это стержень и суть всех диктатур мира.

Панмонголизм, как идея объединения искусственно разделенных монгольских народов, воодушевляла бурятских национальных демократов первой трети ХХ в., но подчеркнем — вовсе не большевиков. Большевики, в т.ч. и большевики-буряты, Иркутской губернии и Забайкалья (тем более Дальбюро, Дальревкома и Сиббюро) всегда были против «бурятского самоопределения»: даже в самые этнодемократические годы Ленина они настороженно подходили к этой идее, пугавшей их, особенно после её лихого раздувания бароном Унгерном и атаманом Семёновым. Парадокс истории в том, что «отцы» бурятской (и монгольской) государственности, национал-демократы, не стали руководителями БМАССР, а большевики, противники этой национальной государственности, наоборот, возглавили её — бурятские автообласти и объединенную БМАССР. Ребус раскрывается лишь ключом панмонголизма. Большевики всегда чурались панмонголизма и их большевистский центр «насадил» во главе Бурятских автономий (и БМАССР) только большевиков, а не панмонголистов — Э-Д.Ринчино, Ц. Жамцарано, Даши Сампилонв и прочих действительных идеологов панмонголизма. Иролто Дампилон, истый большевик, пришедший в политику, причем большевистскую, лишь в 1924 г., объективно не мог быть идеологом панмонголизма, этой «самой замечательной идеи ХХ века в Центральной Азии» (проф. Р.А. Рупен).

Таким образом, Дампилон не был идеологом этой теории, он не боролся против партии большевиков и ее языковых, действительно чудовищных и антибурятских, «реформ». Он был боец этой партии, честно выполнявший ее партийные указания. И в этом трагизм Дампилона и всех бурят-большевиков.


Владимир Андреев