Театральное искусство Бурятии
Странствующий рыцарь «Дон Кихот» и «режиссер-кочевник» Олег Юмов
4 апреля 2018
2211
26-27 марта на сцене Бурятского Государственного академического театра драмы прошла премьера спектакля «Дон Кихота» режиссера Олега Юмова.
Юмова называют «режиссером-кочевником». Странствующий режиссер Олег Юмов не является штатной единицей ни одного театра в мире и при этом ставит спектакли по самым великим произведениям мировой литературы.
— Театр без Шекспира и Мольера — не театр, ставить классику — это «высшая лига», — говорит он и выбирает для постановок то, что ему близко. Говорит, что ему везло ставить спектакли с хорошей драматургией.
— Да, мало ли что ты хочешь ставить и в каком театре! — объясняет он с пылом и тут же добавляет: Не мы выбираем, а нас выбирают.
«Это попытка стать лучше»
Роман «Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский» Мигеля де Сервантеса режиссер Юмов прочитал не в детстве, в студенчестве.
— Этот роман невозможно прочесть за ночь. Это нечто необъятное. В идеале я бы поставил эпопею продолжительностью в несколько часов, — говорит Юмов, вспоминая, как сам однажды шесть часов кряду смотрел спектакль «Братья и сестры» режиссера Льва Додина.
В том, что любой знает Дон Кихота, Олег Юмов не сомневается. Разве можно не знать того, кто стал символом благородства, чести и рыцарства?
— Но скажите, как часто в разговоре вы используете слова «благородный», «благородство»? Идея бескорыстного служения людям — бедным, слабым, постепенно рассеялась и уже никто не знает: есть ли вообще Дон Кихоты в наше время, — спокойно размышляет режиссер, внутри которого (это просто чувствуешь) все кипит.
На вопрос, встречались ли они ему самому, отвечает, что, безусловно, черты Дон Кихота он видит в своих друзьях и еще... Не договаривает.
— Это попытка стать лучше. Когда ты сталкиваешься с хорошей драматургией, то невольно становишься лучше.
И зрителей, по мнению режиссера, это касается тоже.
Трудности перевода
Но ставить на сцене Бурятского театра будут не Сервантеса, а Булгакова — пьесу, которая имеет сложную сценическую судьбу и сегодня редко востребована театром. Тема одиночества, тоски по утраченному раю проходит в ней «красной нитью».
— Михаил Афанасьевич Булгаков сделал «концентрацию» «Дон Кихота». Но даже у него одна мысль может длиться три-четыре строчки, если не абзац. Тут мы столкнулись с «трудностями перевода», — рассказывает режиссер. — Речь Санчо Пансы, например, полна шуток. Дословный перевод был просто ересью, потому мы находили наши, бурятские пословицы, афоризмы и слова мудрости. Язык меняется и даже исчезает, и, возможно, даже лучшие наши мастера — Даширабдан Батожабай и Хоца Намсараев, переведи они этот текст, не были бы поняты всеми.
Перевод текста для спектакля был сделан бывшей актрисой Буряад театра, а ныне его бессменным диктором и переводчиком — Дабацу Юндуновой.
-То, что Дабацу Ринчиндоржиевна — человек театра, помогло нам. Она понимает, что такое речь на сцене. Надеюсь, нам удастся выразить шутки и остроты, сохранив народную «соль», — продолжает Олег Юмов.
Говорит, еще Акира Куросава придумал брать классический сюжет и переносить его на японскую действительность. Он делал так и «Короля Лира», и «Макбет. Трон в крови».
Режиссер Юмов когда-то пошел по тому же пути, превратив «Макбет. Трон в крови» в «Максар. Степь в крови». Спектакль имел успех.
— Но теперь прямого перевода не будет. Это будет именно «Дон Кихот», хотя, конечно, это будет не совсем Испания. Во-первых, спектакль будет на бурятском языке, во-вторых, в костюмах будут национальные элементы, хотя и не много.
Лучший друг режиссера
Этот спектакль Олег Юмов снова будет делать в сотрудничестве с художником-постановщиком Марией Вольской, знакомой нашему зрителю по спектаклям «Максар. Степь в крови», «Турандот», «Манкурт», «Старик и море».
— Лучший друг театрального режиссера — художник-постановщик, — говорит он. — Если нет химии — это обязательно сказывается на работе. С Машей у нас понимание с полуслова.
Мария Вольская, к слову, потомственный театральный художник. Ее отец — Виктор Адольфович Вольский — известный театральный художник, оформляющий в основном оперные постановки, в том числе в Ла Скала и Большом театре, тоже участвовал в создании афиши для грядущей премьеры.
«Главное, чтобы ум был гибким»
Весь разговор Юмов то и дело говорит о высоких материях.
— Давно вы слышали разговоры о чести, достоинстве, долге, любви, нравственности? Мы и сейчас говорим об этом, потому что тему нам задает «Дон Кихот». Каким должен быть рыцарь сегодняшний, ведь понятно, что время мечей и коней прошло, но как сохранить в себе рыцарство, чтобы не быть мужчиной раз в год на 8 марта? — задает вопрос режиссер.
Говорит, что в свое время задумывал ставить «Этику» Станиславского, чтобы порассуждать вместе со зрителем. Он и сейчас понимает, что никому ничего нельзя навязать. Но пригласить к разговору — стоит.
— Нам предстоит найти параллели между далеким испанским идальго и нами, жителями российской провинции. Понимаете, не может одна культура развиваться без другой. И провинция — понятие не географическое. Можно быть глубоким провинциалом, находясь в центре мира, и быть человеком мира, пася овец на гурту. Дело в сознании, в его открытости. Сегодня весь мир на ладони, независимо от того сидишь ты на одном месте или перемещаешься. Новую книжку прочитать — это уже путешествие. Главное, чтобы ум был гибким.
О стабильности и кочевой жизни
Его называют режиссером-кочевником. Он с этим определением вполне согласен.
— Кочевник в профессии, если убрать романтику, — это постоянный поиск, проба нового, даже если оно пугает. Перемены пугают всех и не всегда они положительные. Но любой опыт, даже горький — это опыт. И нужен шаг. Что нас отличает от других существ? Момент самосовершенствования и поиск себя. Все мои однокурсники, с которыми я учился в Москве и Питере, «кочуют». Даже если где-то задерживаются и отдают себя одному театру.
Хочу ли я стабильности? Хочу. Но жизнь нестабильна. И я нахожу ее в том, чтобы уверенно чувствовать себя в своем деле. Да, иногда оно меня не удовлетворяет, но многие ведь просто мучаются оттого, что занимаются не своим делом.
Сегодня в спектакле «Дон Кихот» задействованы ведущие артисты Буряад театра. Есть театральная роскошь — дублеры, каждый по-своему видящие свою роль. И в этом, по мнению Юмова, особый интерес. И многих еще он готов был бы видеть среди персонажей своего «Дон Кихота». Пусть дышат друг другу в спину. Но, самое главное, он надеется...
— Я надеюсь, что это не последняя наша с ним встреча.
Юмова называют «режиссером-кочевником». Странствующий режиссер Олег Юмов не является штатной единицей ни одного театра в мире и при этом ставит спектакли по самым великим произведениям мировой литературы.
— Театр без Шекспира и Мольера — не театр, ставить классику — это «высшая лига», — говорит он и выбирает для постановок то, что ему близко. Говорит, что ему везло ставить спектакли с хорошей драматургией.
— Да, мало ли что ты хочешь ставить и в каком театре! — объясняет он с пылом и тут же добавляет: Не мы выбираем, а нас выбирают.
«Это попытка стать лучше»
Роман «Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский» Мигеля де Сервантеса режиссер Юмов прочитал не в детстве, в студенчестве.
— Этот роман невозможно прочесть за ночь. Это нечто необъятное. В идеале я бы поставил эпопею продолжительностью в несколько часов, — говорит Юмов, вспоминая, как сам однажды шесть часов кряду смотрел спектакль «Братья и сестры» режиссера Льва Додина.
В том, что любой знает Дон Кихота, Олег Юмов не сомневается. Разве можно не знать того, кто стал символом благородства, чести и рыцарства?
— Но скажите, как часто в разговоре вы используете слова «благородный», «благородство»? Идея бескорыстного служения людям — бедным, слабым, постепенно рассеялась и уже никто не знает: есть ли вообще Дон Кихоты в наше время, — спокойно размышляет режиссер, внутри которого (это просто чувствуешь) все кипит.
На вопрос, встречались ли они ему самому, отвечает, что, безусловно, черты Дон Кихота он видит в своих друзьях и еще... Не договаривает.
— Это попытка стать лучше. Когда ты сталкиваешься с хорошей драматургией, то невольно становишься лучше.
И зрителей, по мнению режиссера, это касается тоже.
Трудности перевода
Но ставить на сцене Бурятского театра будут не Сервантеса, а Булгакова — пьесу, которая имеет сложную сценическую судьбу и сегодня редко востребована театром. Тема одиночества, тоски по утраченному раю проходит в ней «красной нитью».
— Михаил Афанасьевич Булгаков сделал «концентрацию» «Дон Кихота». Но даже у него одна мысль может длиться три-четыре строчки, если не абзац. Тут мы столкнулись с «трудностями перевода», — рассказывает режиссер. — Речь Санчо Пансы, например, полна шуток. Дословный перевод был просто ересью, потому мы находили наши, бурятские пословицы, афоризмы и слова мудрости. Язык меняется и даже исчезает, и, возможно, даже лучшие наши мастера — Даширабдан Батожабай и Хоца Намсараев, переведи они этот текст, не были бы поняты всеми.
Перевод текста для спектакля был сделан бывшей актрисой Буряад театра, а ныне его бессменным диктором и переводчиком — Дабацу Юндуновой.
-То, что Дабацу Ринчиндоржиевна — человек театра, помогло нам. Она понимает, что такое речь на сцене. Надеюсь, нам удастся выразить шутки и остроты, сохранив народную «соль», — продолжает Олег Юмов.
Говорит, еще Акира Куросава придумал брать классический сюжет и переносить его на японскую действительность. Он делал так и «Короля Лира», и «Макбет. Трон в крови».
Режиссер Юмов когда-то пошел по тому же пути, превратив «Макбет. Трон в крови» в «Максар. Степь в крови». Спектакль имел успех.
— Но теперь прямого перевода не будет. Это будет именно «Дон Кихот», хотя, конечно, это будет не совсем Испания. Во-первых, спектакль будет на бурятском языке, во-вторых, в костюмах будут национальные элементы, хотя и не много.
Лучший друг режиссера
Этот спектакль Олег Юмов снова будет делать в сотрудничестве с художником-постановщиком Марией Вольской, знакомой нашему зрителю по спектаклям «Максар. Степь в крови», «Турандот», «Манкурт», «Старик и море».
— Лучший друг театрального режиссера — художник-постановщик, — говорит он. — Если нет химии — это обязательно сказывается на работе. С Машей у нас понимание с полуслова.
Мария Вольская, к слову, потомственный театральный художник. Ее отец — Виктор Адольфович Вольский — известный театральный художник, оформляющий в основном оперные постановки, в том числе в Ла Скала и Большом театре, тоже участвовал в создании афиши для грядущей премьеры.
«Главное, чтобы ум был гибким»
Весь разговор Юмов то и дело говорит о высоких материях.
— Давно вы слышали разговоры о чести, достоинстве, долге, любви, нравственности? Мы и сейчас говорим об этом, потому что тему нам задает «Дон Кихот». Каким должен быть рыцарь сегодняшний, ведь понятно, что время мечей и коней прошло, но как сохранить в себе рыцарство, чтобы не быть мужчиной раз в год на 8 марта? — задает вопрос режиссер.
Говорит, что в свое время задумывал ставить «Этику» Станиславского, чтобы порассуждать вместе со зрителем. Он и сейчас понимает, что никому ничего нельзя навязать. Но пригласить к разговору — стоит.
— Нам предстоит найти параллели между далеким испанским идальго и нами, жителями российской провинции. Понимаете, не может одна культура развиваться без другой. И провинция — понятие не географическое. Можно быть глубоким провинциалом, находясь в центре мира, и быть человеком мира, пася овец на гурту. Дело в сознании, в его открытости. Сегодня весь мир на ладони, независимо от того сидишь ты на одном месте или перемещаешься. Новую книжку прочитать — это уже путешествие. Главное, чтобы ум был гибким.
О стабильности и кочевой жизни
Его называют режиссером-кочевником. Он с этим определением вполне согласен.
— Кочевник в профессии, если убрать романтику, — это постоянный поиск, проба нового, даже если оно пугает. Перемены пугают всех и не всегда они положительные. Но любой опыт, даже горький — это опыт. И нужен шаг. Что нас отличает от других существ? Момент самосовершенствования и поиск себя. Все мои однокурсники, с которыми я учился в Москве и Питере, «кочуют». Даже если где-то задерживаются и отдают себя одному театру.
Хочу ли я стабильности? Хочу. Но жизнь нестабильна. И я нахожу ее в том, чтобы уверенно чувствовать себя в своем деле. Да, иногда оно меня не удовлетворяет, но многие ведь просто мучаются оттого, что занимаются не своим делом.
Сегодня в спектакле «Дон Кихот» задействованы ведущие артисты Буряад театра. Есть театральная роскошь — дублеры, каждый по-своему видящие свою роль. И в этом, по мнению Юмова, особый интерес. И многих еще он готов был бы видеть среди персонажей своего «Дон Кихота». Пусть дышат друг другу в спину. Но, самое главное, он надеется...
— Я надеюсь, что это не последняя наша с ним встреча.
