Искусство народов Бурятии

Мифы и реальность

28 апреля 2014

5771

Бурятская мифология

Мифы и реальность

Фото © Buryad-Mongol Nom

Миф можно назвать предтечей литературы. Именно из мифа зародились некоторые жанры фольклора — наиболее развитой формы словесного искусства до письменной литературы. И сейчас миф используется в литературе, хотя не так широко как в предыдущие эпохи развития искусства слова, но вполне органично вплетаясь в ткань современного повествования.

Миф и познание мира

Миф — древнейшее орудие познания мира. С его помощью древний человек пытался постигнуть законы природы и мироустройства, понять свое место в мире и смысл своей жизни.
Человек хотел обратить эти знания в свою пользу, чтобы обезопасить себя и способствовать удаче в своих делах. Чувствуя свою слабость перед таинственными могущественными силами природы, посредством мифа человек надеялся как-то повлиять на них. И до сих пор в основе всех религий всегда присутствует мифология.
Ярче всего традиционные бурятские мифы проявляются в шаманизме. Буддизм также пытался адаптировать существующие местные мифы в новый, бурятский вариант северного буддизма.
Сегодня под мифом, чаще всего, понимается некое заблуждение, присутствующее или внедряемое в массовое сознание. Так можно говорить о современных так называемых «мифах». Древний же миф творился искренне, с желанием понять мир и лучше приспособиться к нему.

Слово, изображение и танец в мифе


Миф далек от современных методов познания мира. Он далек от науки, но ближе к искусству. В древний миф органично входили слово, изображение, танец и музыка. Слово фиксировало сюжет мифа. Изображение наскальных рисунков дополняло, иллюстрировало его. Танец и музыка должны были наполнить его жизнью. Все это объединялось в ритуале, едином действии, которое должно было связать людей с внешним миром, духами и божествами. И повлиять на них.
Какое-то представление об этих ритуалах дают тайлганы, родовые обряды поклонения предкам, духам местности и божествам, входящим в национальный и общеплеменные пантеоны. Но и по современным тайлганам или даже по их научной фиксации второй половины XIX-начала XX веков, трудно или даже невозможно восстановить былое единство мифа. Чаще всего мы можем судить о прошлом мифа по его присутствию в слове, в устном народном творчестве. Самым памятливым жанром здесь оказался эпос, хотя, конечно, тут могут помочь и другие жанры, например, волшебная сказка, легенды, генеалогии, шаманские призывания и др. Все это обильно представлено в бурятском фольклоре.

Небо и небожители

Древний человек остро ощущал свою зависимость от Неба. Бесконечное, изменчивое, дарующее смены дня и ночи, зимы и лета, тепла и холода, оно определяло условия его жизни.
В бурятской мифологии образ Неба является одним из центральных. Первоначально возник, как у многих других народов, единый образ Небесного творца — Хухэ Мунхэ Тэнгэри — Вечного Синего Неба, отца всего сущего. Впоследствии этот образ распался на множество других, до 99 тэнгриев — небесных божеств. Главой всех небожителей стал восприниматься Эсэгэ Малан Тэнгэри — Отец Высоколобое Небо, а главой 55 добрых западных небожителей — Хан Хирмас (Хурмас, Хан-Тюрмас) Тэнгэри.
Связь Неба с человечеством подчеркивается в «Гэсэре» весьма зримым образом. Заброшенные на небо слезы-сопли людей, обижаемых злыми силами, прилипли к «северо-западному углу / бело-серебряного дворца / хана Хирмас тэнгрия. / Бело-серебряный дворец / хана Хирмас тэнгрия / наклонился на северо-восток (перевод А. Уланова). Человеческие беды могут катастрофически отразиться и на мире небожителей.
В шаманских призываниях необходимо было придерживаться определенных традиций обращения к божествам: «К Эсэгэ Малан Тэнгэри, / В [сиянии] света продвигаясь, обращаюсь. / Восходя на небеса, обращаюсь. / К Алма-месяцу обращаюсь, / Держа [в руках] его свет./ К ласковому золотому Солнцу / Держа [в руках] его лучи, обращаюсь»/ (перевод А. Тугутова).

Мифы и этногенез бурят

Обширен небесный мир бурятской мифологии. Одно только перечисление всех персонажей и связанных с ними сюжетов, заняло бы целую книгу. Эта многоликость свидетельствует, как полагают некоторые исследователи, о долгом, сложном пути складывания бурятской нации, когда разные родо-племенные группы привносили свои предания в общую копилку. Можно здесь также говорить о взаимодействии разных культурных традиций, от собственно монгольских до тюркских, древнеиранских и, впоследствии, индо-тибетских. При этом надо иметь в виду, что каждая из этих традиций также уходит в глубокую древность, и также представляет собой сложный комплекс образов и смыслов.
Здесь самое время подчеркнуть удивительную памятливость мифа, его способность сохранять информацию на века и тысячелетия.

Сотворение мира

Чтобы понять окружающий мир древний человек неизбежно задавался вопросом: а как возникла земля и все сущее на ней? Он представлял, как одиноко было бы Творцу в пустом неустроенном мире. Для начала надо было навести порядок в хаосе. Потом, чтобы не скучать в одиночестве, следовало создать другие существа. Примерно таким смыслом проникнуты сюжеты о первотворении или, говоря иначе, космогонические и этиологические мифы.
Выдающийся знаток и собиратель бурятского фольклора М.Н. Хангалов приводит несколько таких мифов. В самих первых из них фигурирует Сомбол-бурхан, который «сделался сам собой». Вокруг была только вода, и Сомбол-бурхан «захотел сотворить землю», для чего попросил птицу ангата (ангир; турпан — вид утки) нырнуть в воду и добыть со дна земли. Из того, что принесла в клюве ангата и была сотворена земля, на которой впоследствии «выросли травы и деревья».
В другом сюжете Бог — Бурхан «землю сотворил гладкой, и сначала гор и долин не было». Однако в дело вмешался Черт — Шитхэр (Шүтхэр), спрятавший под пятой немного земли и впоследствии разбросавший ее повсюду, так что образовались горы и долины. Когда Бурхан спросил его, зачем он испортил землю, Шитхыр ответил: «Когда люди будут спускаться под гору, то, боясь, будут призывать тебя: «Ай, Бурхан!» А когда будут подыматься на гору, то будут упоминать меня, говоря: «Шитхырова высокая гора!»
В следующем сюжете творцы — бурханы действуют уже втроем. Это Шибэгэни-бурхан, Мадари-бурхан и Эсэгэ-бурхан, в которых можно узнать Будду Шакьямуни, Майдари (Майтрею, грядущего будду) и Эсэгэ Малан тэнгэри. Они, также как и Сомбол-бурхан с помощью ныряющей птицы сделали землю, на которой вырастили деревья и травы. После чего из подручного материала — красной глины, камня и воды — сотворили первых людей, мужчину и женщину, а также собаку, чтобы та охраняла покой людей.
Божественные замыслы снова, к сожалению, портит Черт — Шитхэр. Однако и сам Шибэгэни-бурхан тоже был не совсем честен при испытаниях, кому из трех бурханов достанется честь вдохнуть жизнь в первых людей. Он прибегает к обману, вследствие чего оживленные им люди будут также красть и воровать. Мифы часто пытаются осмыслить первопричины каких-то реальных явлений. В данном случае, психологии дурных наклонностей людей.
В мифе о трех бурханах совместились собственно бурятские сюжеты и буддийские персонажи. Этическая направленность буддизма была сохранена, но получила другую трактовку. Шибэгэни-бурхан действует как один из языческих персонажей, которым иногда свойственны противоречивые, чисто человеческие особенности характера. В науке это называется амбивалентностью.
Сходные мотивы звучат в сюжете, записанном И.Е. Тугутовым от известного сказителя Х.Б. Баданова в 1960 г. (сборник «Небесная дева-лебедь»), т.е. спустя семьдесят с лишним лет после публикации М.Н. Хангалова. Это свидетельствует о стойкости темы. Здесь также фигурирует Майдар, других же персонажей заменяет Иисус. Подобно Шибэгуни-бурхану, он также, чтобы выиграть в споре, прибегает к обману. Майдар видел уловку Иисуса, но промолчал. Уходя на небо, «утром он говорит: «Плохо, если бог вороват. Народу от этого будет плохо. Начнутся распри и войны» (перевод А. Тугутова).

Женщина — Творец

Наиболее древним образом Творца предстает в бурятской мифологии образ Эхэ Ехэ Бурхан — Великой Матери-богини. В «Гэсэре» подчеркивается, что она возникла «В великую древность, до начала начал / .../ прежде древних времен / ... / Когда небо высокое / Туманной маревом качалось/. Когда мир необъятный / Лужей еще был мокрой / .../ Когда мрак царил без солнца,/ Когда темень была безлунная,/ Когда тоска была беззвездная».
Эхэ Ехэ Бурхан впору было заскучать в такой обстановке. Но и первой в истории женщине была уже свойственна стойкость и решительность. Она стряхнула с себя уныние, осознав, что «Все в моем ведении, /Все в моих силах!». Она решилась «Эту бесконечную ночь / Прервать, определив ей пределы. / Это безмерное безвременье/ Измерить, дав Времени начало» (перевод А. Тугутова).
И, как подобает хозяйке, она энергично взялась за устройство мира. Сотворила землю, посадив ее на черепаху. Проложила реки и ручейки, любовалась взошедшими цветами и растениями. Потом черед дошел до сотворения солнца и луны, рождения детей-божеств и много другого. Все это приносит ей радость и восторг, особенно заметные, если сравнивать Великую Мать-богиню с Творцами мужского пола — более частых, но менее эмоциональных персонажей этиологических мифов. Эти психологические краски придают особое очарование бурятскому мифу.
Несмотря на определенную литературную изысканность, миф об Эхэ Ехэ Бурхан уходит своими корнями в глубокую древность, погружая слушателя и читателя во времена материнского рода, во времена высочайшего авторитета женщины-прародительницы. 

Искусство народов Бурятии

1339

Конкурс мастерства, смекалки и знаний бурятских традиций «Дүрбэн бэрхэ»

Бурятоязычный сегмент Интернета пополнился уникальной видеоверсией конкурса, поддержанного грантом Комитета по межнациональным отношениям и развитию гражданских инициатив правительства Бурятии.

Искусство народов Бурятии

1715

«Рисовал углем на бабушкиной печке»

Владимир Шелковников — самородок. Он не поступал в специализированные академии, не получал дипломы. Его работы выставляются и признаются в разных странах, но он продолжает жить и работать в Бурятии.